Флористика в искусстве

[terra86]

Сообщение от doctorira

Можно еще тут побродить

Спасибо !!!

[Osen`]

Sulamith Wulfing


Вот еще одна нечаянно встреченная барышня с библейским именем -Суламифь... Вернее, не совсем барышня - она умерла в весьма преклонном возрасте. Но ее картины...
Первый раз я увидела ссылку на нее на сайте фотографа, который мне очень нравится. А потом она мне стала часто в разных местах встречаться


Отрывки с разных сайтов :( - в прошлый раз нашла подробную биографию. Куда все девается?

Sulamith Wülfing (1901-1989) - немецкая художница и иллюстратор. Ее картины наполнены волшебным излучением пастельных штрихов, пропитаны необычайнsм оттенком светлой грусти, невесомым орнаментальным богатством сказочных образов. Ощутимо дуновение ветра и ажурное течение жизненных сил, свет манит своей теплотой и грезами желанного мира доброты. Очень светлые картины, облаченные в пастельную мантию грусти.

Жила она долго, почти весь XX век, и рисовала всю жизнь. Рисунки нежные, тонкие. Девичьи.

[Osen`]

http://wulfing.artpassions.net/

[Оленок]

необычные работы...

Совершенно сказочные картины! Саша, спасибо огромное!

[sluma]

Саша, огромное спасибо за эстетическое наслаждение. Необыкновенные произведения. Вот так бы "развесить" их на потолке, включить Кейко Мацуи и...лететь...! Беспредельность, да и только.
http://www.youtube.com/watch?v=XP0mnAvp17o
А ещё лучше, вот под это:http://www.youtube.com/watch?v=GzZ7t...eature=related

[sluma]

Искусство - так искусство. Сулмифь - так Суламифь...

Суламифь

Царь Соломон не достиг еще среднего возраста — сорока пяти лет, а слава о его мудрости и красоте, о великолепии его жизни распространилась далеко за пределами Палестины. Чего бы глаза царя ни пожелали, он не отказывал им и не возбранял сердцу своему, никакого веселья. Семьсот жен было у царя и триста наложниц, не считая рабынь и танцовщиц. И всех их очаровывал своей любовью Соломон, потому что Бог дал ему такую неиссякаемую силу страсти, какой не было у людей обыкновенных. Он любил белолицых, черноглазых, красногубых хеттеянок за их яркую, но мгновенную красоту, которая так же рано прелестно расцветает и так же быстро вянет, как цветок нарцисса. Он любил смуглых, высоких, пламенных филистимлянок с жесткими курчавыми волосами. Любил царь Соломон и нежных, маленьких, гибких аммореянок, сложенных без упрека, — их верность и покорность в любви вошли в пословицу. Любил царь и женщин из Ассирии, удлинявших свои глаза, и образованных, веселых и остроумных дочерей Сидона, умевших хорошо петь, танцевать и играть на арфе и флейте. Любил он и желтокожих египтянок, неутомимых в любви и безумных в ревности; любил сладострастных вавилонянок, у которых все тело вой одеждой было гладко, как мрамор. Были у царя и девы Бактрии, носившие шальвары и красившие волосы и ногти в огненно-красный цвет, были у него и молчаливые, застенчивые моавитянки, у которых роскошные груди были прохладны в самые жаркие летние ночи. Знал Соломон беспечных и расточительных аммонитянок с огненными волосами и с телом такой белизны, что оно светилось во тьме; любил он и хрупких голубоглазых женщин с льняными волосами и нежным запахом кожи, которых привозили с севера и язык которых был непонятен для всех живущих в Палестине. Кроме того, любил царь многих дочерей Иудеи и Израиля. Но только одну из всех женщин любил царь всем своим сердцем — бедную девушку из виноградника, по имени Суламифь. Как-то на заре, когда утренний ветер дул с востока и разносил аромат цветущего винограда, царь Соломон увидел, как девушка в легком голубом платье ходит между рядами лоз, нагибается над чем-то внизу, и опять выпрямляется, и поет. Рыжие волосы ее горят на солнце. Вдруг замолкает она и пригибается так, что Соломону не видно ее. Тогда произносит он голосом, ласкающим ухо:

- Девушка, покажи мне лицо твое, дай еще услышать твой голос.

Она быстро выпрямляется и оборачивается лицом к царю. Сильный ветер срывается в эту секунду и треплет на ней легкое платье, и платье вдруг плотно облегает вокруг ее тела и между ног. И царь на мгновение, пока она не становится спиною к ветру, видит всю ее под одеждой, как нагую, высокую и стройную, в сильном расцвете тринадцати лет. Видит ее маленькие, круглые, крепкие груди и возвышения сосцов, от которых материя лучами расходится врозь, и круглый, как чаша, девический живот, и глубокую линию, которая разделяет ее ноги снизу доверху и там расходится надвое, к выпуклым бедрам.

- Потому что голос твой сладок и лицо твое приятно! — говорит Соломон.

Она подходит ближе и смотрит на царя с трепетом и восхищением. Невыразимо прекрасно ее смуглое и яркое лицо.

- Я не заметила тебя! — говорит она нежно, и голос ее звучит, как пение флейты.— Откуда ты пришел?

- Ты так хорошо пела, девушка! Ты пела о своем милом. Ведь он очень красив, твой милый, девушка, не правда ли? Она смеется так звонко и музыкально, точно серебряный град падает на золотое блюдо.

- У меня нет милого. Это только песня. У меня еще не было милого...

Они молчат с минуту и глубоко, без улыбки смотрят друг на друга... Птицы громко перекликаются среди деревьев. Грудь девушки часто колеблется под тонким полотном.

- Я не верю тебе, красавица. Ты так прекрасна...

- Ты смеешься надо мною. Посмотри, какая я черная... Она поднимает кверху маленькие темные руки, и широкие рукава легко скользят вниз, к плечам, обнажая ее локти. И она говорит жалобно:

-Братья мои рассердились на меня и поставили меня стеречь виноградник, и вот — погляди, как опалило меня солнце!

- О нет, солнце сделало тебя еще красивее, прекраснейшая из женщин! Вот ты засмеялась, и зубы твои — как белые ягнята-двойняшки, вышедшие из купальни, и ни на одном из них нет порока. Щеки твои — точно половинки граната под кудрями твоими. Губы твои алы.— наслаждение смотреть на них. А волосы твои... О, как ты красива, прекраснейшая из женщин!

-О, говори, говори еще...

- А когда ты обернулась назад, на мой зов, и подул ветер, то я увидел под одеждой оба сосца твои и подумал: вот две маленькие серны, которые пасутся между лилиями. Стан твой был похож на пальму, и груди твои — на грозди виноградные.

Девушка слабо вскрикивает, краснеет и закрывает лицо ладонями.

- И бедра твои я увидел. Они стройны, как драгоценная ваза - изделие искусного художника. Отними же твои руки, девушка. Покажи мне лицо твое.

Она покорно опускает руки вниз. Густое золотое сияние льется из глаз Соломона и очаровывает ее, и кружит ей голову, и сладкой, теплой дрожью струится по коже ее тела.

- Скажи мне, кто ты? — говорит она медленно, с недоумением. — Я никогда не видела подобного тебе. Скажи мне твое имя, я не знаю его!

Он на мгновение, точно нерешительно, опускает ресницы, но тотчас же поднимает их:

- Я один из царской свиты, и имя у меня одно с царем. Меня зовут Соломон. Но зачем ты стоишь далеко от меня? Подойди ближе, сестра моя! Сядь вот здесь и расскажи мне что-нибудь о себе. Как твое имя?

- Суламифь, — говорит она. — Скажи, а правда ли, что ягоды мандрагоры помогают в любви?

- Нет, Суламифь, в любви помогает только любовь. — Царь смеется, тихо обнимает Суламифь, привлекает ее к себе и говорит на ухо:

- У тебя такая гордая, такая горячая грудь! Она молчит, горя от стыда и счастья. Глаза ее светятся и меркнут, они туманятся блаженной улыбкой. Царь слышит в своей руке бурное биение ее сердца.

- О, не гляди на меня! — просит Суламифь. — Глаза твои волнуют меня.

Но она сама изгибает назад спину и кладет голову на грудь Соломона. Губы ее рдеют над блестящими зубами, веки дрожат от мучительного желания. Соломон припадает жадно устами к ее зовущему рту. Он чувствует пламень ее губ, и скользкость ее зубов, и сладкую влажность ее языка, и весь горит таким нестерпимым желанием, какого он еще никогда не знал в жизни. Так проходит минута и две.

- Что ты делаешь со мною! — слабо говорит Суламифь, закрывая глаза. — Что ты делаешь со мною!

Но Соломон страстно шепчет около самого ее рта:

- О, иди скорее ко мне. Здесь за стеной темно и прохладно. Никто не увидит нас. Здесь мягкая зелень под кедрами.

- Нет, нет, оставь меня, я не хочу, я не могу.

- Суламифь... ты хочешь, ты хочешь... Иди ко мне!

- Не целуй меня... Не целуй меня... Милый! Целуй меня еще!

Так проходит несколько минут. Наконец, отрываясь губами от ее рта, Соломон говорит в упоении, и голос его дрожит:

- О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна!

-О, как ты прекрасен, возлюбленный мой! Слезы восторга и благодарности — блаженные слезы блестят на бледном и прекрасном лице Суламифи. Изнемогая от любви, она опускается на землю и едва слышно шепчет безумные слова:

- Ложе у нас — зелень. Кедры — потолок над нами... Лобзай меня лобзанием уст своих. Ибо ласки твои лучше вина... Время прекращает свое течение и смыкается над ними солнечным кругом. Ложе у них — зелень, кровля—— кедры, стены — кипарисы. И знамя над их шатром - любовь.

[Лика]

Сообщение от Osen`

http://wulfing.artpassions.net/

Сашенька! Спасибо!:p Так интересно смотреть на эти сказочные, неземные, воздушные работы...
Sluma! А Вам спасибо за столь подробную информацию...:p

[Osen`]

Другая женщина, другие цветы







Фрида Кало (исп. Magdalena Carmen Frida Kahlo y Calderón, 6 июля 1907, Койоакан — 13 июля 1954, там же) — мексиканская художница, жена Диего Риверы.

Биография
Фрида Кало родилась в семье немецкого еврея и мексиканки с индейскими корнями. В 6 лет перенесла полиомиелит, после болезни на всю жизнь осталась хромота, а её правая нога стала тоньше левой (что Кало всю жизнь скрывала под длинными юбками). Столь ранний опыт борьбы за право полноценной жизни закалил характер Фриды.
В 15 лет она поступила в «Препараторию» (Национальную подготовительную школу) с целью изучать медицину. Из 2000 учащихся в этой школе было всего 35 девушек. Фрида сразу же заработала авторитет, создав с восемью другими учащимися закрытую группу «Качучас». Её поведение часто называли эпатажным.
В Препаратории произошла её первая встреча с будущим мужем, известным мексиканским художником Диего Риверой, с 1921 по 1923 работавшим в Подготовительной школе над росписью «Созидание».
В 18 лет Фрида попала в тяжёлую аварию, повреждения от которой включали тройной перелом позвоночника (в поясничной области), перелом ключицы, сломанные рёбра, тройной перелом таза, одиннадцать переломов костей правой ноги, раздробленную и вывихнутую правую стопу, вывихнутое плечо. Кроме того, её живот и матка были проколоты металлическим перилом, что серьёзно повредило её репродуктивную функцию. Она год была прикована к кровати, а проблемы со здоровьем остались на всю жизнь. Впоследствии Фриде пришлось перенести несколько десятков операций, месяцами не выходя из больниц. Она, несмотря на горячее желание, так и не смогла стать матерью.
Именно после трагедии она впервые попросила у отца кисти и краски. Для Фриды сделали специальный подрамник, позволявший писать лёжа. Под балдахином кровати прикрепили большое зеркало, чтобы она могла видеть себя. Первой картиной был автопортрет, что навсегда определило основное направление творчества: «Я пишу себя, потому что много времени провожу в одиночестве и потому что являюсь той темой, которую знаю лучше всего».

Фрида Кало с супругом Диего Ривера, 1932


В 1929 Фрида Кало стала женой Диего Риверы. Ему было 43 г, ей — 22. Сближало двух художников не только искусство, но и общие политические убеждения — коммунистические. Их бурная совместная жизнь стала легендой. В 1930-х гг. Фрида какое-то время жила в США, где работал муж. Это вынужденное долгое пребывание за границей, в развитой индустриальной стране, заставило художницу острее чувствовать национальные различия.
С тех пор Фрида с особенной любовью относилась к народной мексиканской культуре, коллекционировала старинные произведения прикладного искусства, даже в повседневной жизни носила национальные костюмы.
Поездка в Париж в 1939, где Фрида стала сенсацией тематической выставки мексиканского искусства (одна из её картин была даже приобретена Лувром), ещё сильнее развила патриотическое чувство.
В 1937 году в доме Диего и Фриды ненадолго нашёл убежище советский революционный деятель Лев Троцкий. Считается, что уехать от них его вынудило слишком явное увлечение темпераментной мексиканкой.
В 1940-е гг. картины Фриды появляются на нескольких заметных выставках. В то же время обостряются её проблемы со здоровьем. Лекарства и наркотики, призванные уменьшить физические страдания, меняют её душевное состояние, что ярко отражается в Дневнике, ставшем культовым среди её поклонников.
Фрида умерла от воспаления лёгких через год после того, как состоялась её первая персональная выставка на родине.
С 1955 «Голубой дом» Фриды Кало стал музеем её памяти.


Творчество
В работах Фриды Кало очень сильно влияние народного мексиканского искусства, культуры доколумбовых цивилизаций Америки. Её творчество насыщено символами и фетишами. Однако в нем заметно и влияние европейской живописи — в ранних работах отчётливо проявилась увлечённость Фриды, например, Боттичелли.
Специалисты полагают, что 1940-е — это эпоха расцвета художницы, время её самых интересных и зрелых работ.
Выставки

В 2003 выставка работ Фриды Кало и её фотографий прошла в Москве.
Картина «Корни» выставлялась в 2005 году в лондонской галерее «Tate», а персональная выставка Кало в этом музее стала одной из самых удачных в истории галереи — её посетили около 370 тысяч человек.
Стоимость картин

В начале 2006 года автопортрет Фриды «Корни» («Raices») оценён экспертами Sotheby’s в 7 миллионов долларов (первоначальная оценка на аукционе — 4 млн фунтов стерлингов). Картина была написана художницей маслом по листу металла в 1943 году (после повторного брака с Диего Риверой).
Рекордом стоимости картин Кало остаётся ещё один автопортрет 1929 года, проданный в 2000 году за 4,9 млн долларов (при первоначальной оценке - 3 — 3,8 млн.).

[Alona]

Спасибо за Ремедиос Варо, Osen? давно мне так ничего не нравилось, как нее картины. Одноко смотреть ехать далеченько.

[Mishelka]

Какой то волшебный мир-прикасаешься к нему и хочется смотреть и смотреть.

[taya]

Саша,просто волшебно,песня души......
Я никогда не видела этого,спасибо!

[terra86]

книга http://www.ozon.ru/context/detail/id/3389569/#images

[Osen`]

Спасибо, Терра!

Я решила добавить ювелирные картинки.. Когда искала подробности про Лалика - напопадалось всякого. Это остатки былой роскоши. Не везде автор он





http://www.floras.ru/forum/showthread.php?t=2336&page=6

http://www.floras.ru/forum/showthread.php?t=2336&page=3

[Osen`]

Каждый месяц в США публикуются рейтинги популярности художников, не современных, а вообще. В десятке всегда знакомые до боли имена - Пикассо, Шагал, Ван Гог, Тициан, Рубенс... и среди них неизменно - Джорджия О'Кифф. В конце концов, мне стало интересно, кто она такая, что составляет конкуренцию великим. Оказалось, что это американка, которая писала цветы. Но не просто цветы, а цветы во всех анатомических подробностях, которые несли сильный эротический импульс.


Цветок солнечных прерий

Джорджия О'Кифф, обладавшая обычной для американских пионеров жизненной энергией и благодаря этому прожившая почти до ста лет, была одной из самых своеобразных художниц Америки. Нравился ли кому ее взгляд на веши или нет, но он был всегда оригинальным.
Она однажды сказала: «Я поняла, что могу рассказать о вещах с помощью формы и цвета так, как не смогла бы это сделать другим способом». Мы действительно ощущаем это, глядя на ее картины: что бы ни было изображено на них, там всегда есть еще что-то неуловимое, и это придает ее работам особую индивидуальность.
Джорджия О’Kифф родилась 15 ноября 1887 года на ферме «Солнечная прерия» в штате Висконсин. Она была вторым ребенком в многодетной семье венгерки и ирландца. Первые уроки рисования она получила дома, и в дальнейшем все признавали ее способности. В 1905 году она окончила среднюю школу и решила стать художником.
Искусство О’Kифф изучала сначала в Художественном Институте Чикаго (1905–1906), а затем в Лиге студентов гуманитариев в Нью-Йорке (1907–1908), где она осваивала принципы реалистического искусства.
В 1908, она выиграла премию Уильяма Мерритта за лучший натюрморт. Ее работа называлась «Мертвый кролик с медным сосудом». Любовь к реализму однако к ней не привилась. Четыре года спустя О’Kифф поступила на летние курсы преподавателей искусств в Университете Шарлоттсвилля, штат Вирджиния, к художнику Эйлону Бементу из педагогического колледжа Колумбийского университета. Бемент познакомил ее с революционными идеями своего коллеги Артура Уэсли Доу.
Доу полагал, что целью искусства является выражение личных идей и чувств художника с помощь японской системы света и тени. Идеи Доу были альтернативой подражательного реализма, и Джорджия экспериментировала с ними в течение двух лет, в то время, когда она преподавала искусство в школе городка Амарилло, штата Техас или на летних курсах в Вирджинии в качестве помощника Бемента.
В 1914-1915 О’Kифф опять в Нью-Йорке, здесь она занимается на курсах в педагогическом колледже. В конце 1915 она уже преподавала искусство в Колумбийском колледже, штат Южная Каролина. В попытке найти свой язык, с помощью которого она могла бы выразить свои чувства и идеи, она создала ряд абстрактных рисунков древесным углем, которые теперь признаны как наиболее инновационные во всем американском искусстве. Она отправила некоторые из них бывшему однокашнику, который 1 января 1916 года показал их всемирно известному фотографу и художественному импресарио, Альфреду Штиглицу.
Он был пионером в области фотографии в Америке, и страстным пропагандистом современного искусства. Это он познакомил американцев с творчеством Сезанна, Матисса и Пикассо Штиглиц убеждал О’Kифф возвратился к Нью-Йорк. Не спросив автора, он показал 10 ее работ в известной авангардистской галерее. А весной 1918 года он предложил Джорджии финансовую поддержку, чтобы она могла год работать в Нью-Йорке, и она приняла его предложение.
Вскоре после ее прибытия, у нее со Штиглицем, который был уже женат, начался роман, который продолжался до самой его смерти в 1946 году.
В 1924 году Штиглиц и О’Kифф поженились. С 1918 по 1934 годы Штиглиц был увлечен фотографированием Джорджии, за это время он сделал 300 ее фотографий, и на большинстве из них она запечатлена в весьма эротических позах.
В середине 30-х годов их союз пережил глубокий кризис. Штиглиц увлекся молоденькой интеллектуалкой Дороти Норман. Хотя он говорил, что это только дружба, никто в это не верил. В особенности Джорджия.
Оскорбленная супруга уехала на ранчо к друзьям в Нью-Мексико, сошлась с другом Штиглица фотографом Анселем Адамсом, и навсегда влюбилась в пустынные плоскогорья.
Впрочем, говорят, что союз Штиглица и О’Kифф был вообще странным, что они не столько любили друг друга, сколько совращали другие пары, при этом Альфред нередко отдавал предпочтение мужчинам, а Джорджия – женщинам.
В то же время Штиглиц с энтузиазмом занимался продвижением работ своей подруги, организуя ежегодные выставки ее работ в лучших американских галереях.
В середине 1920-х, когда О'Kифф начала писать крупномасштабные картины с цветами, ее заметили, и через некоторое время она уже была самым успешным художником Америки.
Традиции символизма органично соединились в творчестве О'Кифф с острыми ракурсами авангардного фотоискусства. Не отказываясь от предметности – напротив, детально подчеркивая и обыгрывая ее, – художница неизменно сочетала в своих образах сюрреальное отстранение, эффекты сна или грезы, с ярким местным колоритом. Благодаря этому художница стала одним из самых значительных мастеров магического реализма. Изначально ее привлекали широкие горизонты прерий (серия Свет на равнинах, 1917). В 1920-е она написала целый ряд романтичных образов нью-йоркских небоскребов. Среди типичных мотивов О'Кифф – сельские дома, горы, скалы и дюны, источенные стихиями кости и черепа животных (Череп коровы: красное, белое и синее, 1931; Канадский белый амбар 2, 1932; обе работы – Музей Метрополитен, Нью-Йорк; Голова барана, белая мальва и маленькие холмы, 1936, частное собрание, там же). Ее картины с цветами, вполне натуральные и в то же время монументально-космические по своему внутреннему лирическому масштабу, принадлежат к лучшим образцам арт-флористики 20 в. (Черный ирис 3, 1926, Музей Метрополитен, Нью-Йорк; Красный мак, 1928, частное собрание, Женева). В 1940-е годы часто писала дворики-патио, аскетически-сдержанные по цвету; в поздние годы охотнее всего обращалась к чистому пейзажу, где доминируют уже не конкретные мотивы и символы, а стихия неба как таковая («небесные картины» 1950-х годов). За 70 лет творческой жизни она создала 2,5 тысячи работ.
Даже сегодня критики не могут найти единой оценки творчества О'Kифф. Одни из них восхищаются ее абстракциями, другие предпочитают ее фигуративные работы. Первые считают ее новатором, вторые – относят к консервативной традиции. Сходятся только в одном – что ее творчество, это чисто американский продукт.
Спустя три года после смерти Штиглица, О'Кифф переехала из Нью-Йорка к своему любовнику - тридцатилетнему керамисту Хуану Гамильтону в Нью-Мексико. Хуан до конца ее дней выполнял обязанности секретаря и ассистента. Она жила в глуши, то в своем доме на «Ранчо призрака», который она купила в 1940 году, то в доме, купленном в 1945 году, и продолжала писать маслом до середины 1970-х, когда потеря зрения вынудила ее оставить живопись. Она продолжала работать в графике до 1982 года, она также создала несколько гончарных работ. Умерла она в 1986 году в возрасте 98 лет. Ее тело было кремировано, и Хуан рассеял прах с вершины горы.
Художница была очень странным человеком. Она, например, была чрезвычайно скупа, и никогда не выбрасывала даже пластиковые пакета, сама пекла хлеб твердый и невкусный, и хотя имела два Мерседеса, никогда на них не ездила из экономии. В жаркие дни она ходила босой с мокрым полотенцем, обмотанным вокруг головы.
Она коллекционировала камни и раковины, когда однажды она увидела у знакомых интересный камень, она его не долго думая, украла. Она отказала во встрече Пабло Пикассо, заявив: «Не люблю его картины, они не настоящие». Она не охотно расставалась со своими работами, и долго колебалась, прежде чем что-либо продать. Она обожала путешествия, в особенности по диким местам.


текст отсюда http://rockkent.narod.ru/Keeffe/Keeffe_top.htm

[Оленок]

красиво очень!

[Osen`]

И вот еще

[Osen`]

Эмиль Галле (фр. Gallé, Emil) (8 мая 1846(18460508), Нанси – 1904), французский дизайнер, представитель стиля модерн (фр. art nouveau) , реформатор художественного стекла.
Биография

Э. Галле родился в Нанси 8 мая 1846 года; он был сыном Ш.Галле-Рейнемера, видного предпринимателя, производившего арт-стекло и керамику. Занимался рисованием и стеклоделием, а также ботаникой, минералогией и философией в училищах Веймара (1862–1866), работал на предприятии отца в Сен-Клемане близ Нанси (с 1865 и после 1867) и стекольной фабрике в Мейзентале (Эльзас; 1866–1867). После смерти отца в 1874 году возглавил семейное дело и завел собственную мастерскую. Испытал влияние исламского, китайского и японского декоративного искусства.
Начиная с дебюта на Парижской всемирной выставке 1878 Эмиль Галле завоевал авторитет тонким умением соединять разнообразные прикладные инновации с образными принципами символизма. Пользовался техникой «лунного света» (clair-de-lune; подкраска оксидами кобальта, придающими стеклу сапфировый оттенок), создавал произведения из многослойного стекла (обработанного красителями, кислотой и резьбой) – с поверхностью, напоминающей камеи из прозрачного камня. Варьируя методы работы с горячей массой, вводя в фактуру фольгу, пузырьки воздуха и нарочитые трещинки, получал, если воспользоваться его собственным термином, «стеклянные маркетри». В орнаментах Галле доминировали мотивы трав, цветов, фруктов и насекомых. С 1884 года он выпускал и так называемые «говорящие» стеклянные изделия (verreries parlantes) с цитатами из Ф.Вийона, Ш.Бодлера, С.Малларме, П.Верлена и других поэтов.

С конца 1880-х годов занимался производством мебели, примечательной не только своими формами (повторяющими традиционный рокайльный дизайн), но и причудливыми резьбой и вставками из экзотических пород дерева, жемчуга, отделочных и полудрагоценных камней. Любил вводить поэтические цитаты, получая в итоге «говорящую мебель» (meubles parlantes).
Стеклопродукция его фирмы (вазы, светильники и др.) подразделялась на массовую («индустриальную»), более дорогую (или «полуроскошную») и, наконец, уникальную – последнюю мастер изготовлял собственноручно. В 1901 по инициативе Галле был организован «Провинциальный альянс художественной промышленности» (позднее более известный как «Школа Нанси»).

[Osen`]

И еще немного

[СветланаL]

Удивительные картины и удивительные вазы...У меня когда-то давно была знакомая,которая не могла смотреть на орхидеи - они ее смущали...Догадка про тяжелые психологические травмы потом оказалась верной...Эти картины такого же направления...Кого-то они,наверное,смутят...Но очень красиво и интересно...