Особенности национальной свадьбы

[Оленок]

Ух,ты! Как здорово! Интересно то как! Мелковато только...

[Fantasy]

Каравайный обряд

Каравайный обряд — обрядовое действие, связанное с выпечкой и раздачей каравая во время свадебного пира. Каравай — круглый большой сдобный хлеб, украшенный фигурками из теста, а также искусственными цветами, который подавали во время свадебного застолья. Его выпекали накануне венчания и брачной ночи или за два-три дня до этого в доме жениха, реже в доме невесты, а в некоторых деревнях и у жениха, и у невесты. Каравайный обряд состоял из двух этапов: первый этап был посвящен изготовлению каравая и назывался «каравай валять», второй этап представлял собой деление каравая на свадебном столе — «каравай носить».

Суть каравайного обряда была одинакова на всей территории его бытования, хотя сами обрядовые действия в разных деревнях разыгрывались по-разному. Выпечка каравая символизировала рождение новой жизни и тем самым обеспечивала плодовитость молодой брачной пары. Действующими лицами обряда являлись посаженый отец и посаженая мать жениха, при условии, что они были «согласны в браке», а также молодые женщины-каравайницы, счастливые в семейной жизни, имевшие хороших, здоровых детей. Выпечка каравая, начиная с заготовки муки и воды и кончая раздачей каравая гостям, носила ярко выраженный ритуальный характер. Она начиналась обычно в сакрально отмеченное время, т. е. до захода солнца, с обращения к Богу и святым угодникам: «Благослови нас, Господи, спаси нас, милосливый Козьма-Демьян на Филатушкину свадьбу спечь каравай высокий, веселый!» Действия каравайниц отличались от повседневной выпечки хлеба. Для свадебного каравая воду брали из семи колодцев, муку — из семи мешков; замешивание теста, его постановка в печь проводились нарочито театрально, так же как и вынимание хлеба из печи, раздача его гостям.

Тесто укладывали для формовки в специальную большую чашу с крестом, которую ставили на лавку, где лежало сено, прикрытое скатертью. Присутствовавшим в избе людям под страхом наказания запрещалось дотрагиваться до теста и чаши. Перед тем как поставить сформованное тесто в печь, посаженая мать обходила с ним избу, садилась на печь, вместе с посаженым отцом обходила три раза печной столб. Каравай задвигали в печь на лопате с прикрепленными по ее краям горящими свечками, и, прежде чем оставить каравай в печи, его три раза то задвигали в нее, то выдвигали. Поставив окончательно, ударяли лопатой по матице — потолочной балке. На мифологическом уровне печь осмыслялась как женское чрево, материнское лоно; хлебная лопата, которой задвигали тесто в печь, — как мужское начало, а сам каравай — как плод, полученный в результате их слияния. Украшения из теста, выпекавшиеся девушками отдельно от каравая, представляли собой фигурки, которые изображали солнце, звезды, месяц, цветы, плоды, домашних животных, прежде всего коров и лошадей, т. е. знаки, считавшиеся у русских олицетворением мира, добра, счастья, довольства, плодородия. Весь процесс изготовления каравая сопровождался исполнением специальных каравайных песен, в которых рассказывалось об этапах его создания руками каравайниц:

Валю, валю сыр каравай
С правой руки на леву,
С левой руки на праву —
По золоту лоточку,
По золоту лоточку,
По серебряному блюдечку.
Каравай на лавку взлез,
Каравай по лавке пошел,
Каравай на полку сел,
Каравай на печку взлез,
Каравай с печки слез,
Каравай на лопату сел,
Каравай в печку глядит.
Каравай валяется,
Каравай шатается,
Пошел каравай по дубовым столам,
По скатертям браным,
Тогда зашел каравай к Анне Александровне.

В песнях каравайницы заклинали каравай вырасти большим и пышным: Пекись, пекись, сыр каравай, Дерись, пекись, сыр каравай, Выше дуба дубова, Выше матицы еловой, Ширше печи каменной. После изготовления каравая в доме жениха его несли к невесте «на показ». В том случае, если хлеб изготавливался и у невесты, происходил обмен караваями. В доме родителей жениха каравай ставили обычно в комнату молодых, где он находился всю брачную ночь. Утром дружка, отправляясь будить молодых, забирал каравай и выносил его в решете к свадебным столам. Придя к гостям, дружка три раза подпрыгивал, разламывал каравай пополам и начинал его делить среди собравшихся за столом родственников молодых.

Разламывание каравая символизировало нарушение девственности невесты. Новобрачные получали свою долю каравая первыми. Обычно им выдавалась середина, которая, по народным представлениям, была связана с зарождением новой жизни, счастьем, богатством. Оставшаяся часть каравая делилась поровну между родственниками молодого и родней молодухи. Это воспринималось как акт закрепления между ними родственного союза, как признание их общей судьбы, общей доли.

Украшения с каравая раздавали девушкам, присутствовавшим на свадебном пиру в качестве зрителей. Каравайный обряд был характерен для свадебного ритуала в центральных и южных губерниях Европейской России, однако изделия из теста, известные под разными названиями — курник, печенье, пряник, пирог, хлеб, — играли важную роль в ходе свадебного ритуала по всей России. Они могли служить знаком любви жениха к невесте, выкупом, благопожеланием, подарком, предметом, посредством которого передавалась магическая сила.


Добавлено через 3 минуты

Сообщение от Оленок

Ух,ты! Как здорово! Интересно то как! Мелковато только...

Cпасибо, мне самой интересно читать было, оказывается, сколько традиций и обрядов, продолжение следует.

[Fantasy]

Венчание

Венчание - церемония заключения брака в Православной Церкви, совмещавшаяся с юридической регистрацией в метрических книгах, один из кульминационных обрядов свадьбы.

Обряд венчания проводился в храме священником. Он состоял из обручения, во время которого жених и невеста должны были дать согласие на брак и обменяться кольцами, и собственно венчания, т. е. возложения на головы жениха и невесты брачных венцов, что осмыслялось как наложение Славы Божьей. В обряд венчания входило чтение отдельных мест из Евангелия и Апостола, молитв, испрашивание Божьего благословения на брачующихся, наставление священника. В христианской традиции венчание считалось таинством и рассматривалось как соединение мужчины и женщины в нерасторжимый Божественный союз, продолжавшийся и после смерти. В деревнях считалось, что идти под венец-это идти «на Божий суд, на страшный час». В старинной свадебной песне, исполнявшейся на девичнике, говорится:

Лей-полей, Волга-река,
Волга-река, во круты берега!
Побереги, родной батюшко,
Ты свою Федосью-душу!
Сегодня у Федосьи-души да девичь вечер,
Завтра у Петровны поведенный день:
Поведут Федосью-душу ко суду Божью,
Ко суду Божью, ко злату венцу,
Страшно стоять, страшно стоять у суда Божья!
От суда, от суда Божия — к чужому батюшку,
Ко чужому батюшку, ко неродному.
У суда Божья голова болит,
Под златым венцом ноги ломятся!

Обряд венчания объединял вокруг себя целый ряд ритуально-магических действий, обеспечивавших защиту от злых сил, счастливый, прочный брак, здоровое потомство, хозяйственное благополучие, долголетие. Верили, что жених и невеста особенно уязвимы в этот ответственный момент жизни. По широко распространенному в деревнях представлению, колдуны могут превратить их в волков, в камень, заставить разлюбить друг друга, оставить бесплодными в браке. Для предохранения от этого свадебному поезду запрещалось останавливаться по дороге в храм, поезжане не должны были оглядываться назад. Защитой от нечистой силы считался и звон колоколов, раздававшийся при подъезде свадебного поезда к церкви. С целью оберега в одежду невесты, реже жениха, втыкали иголки, булавки, прикалывали кусочки рыболовной сети, насыпали льняное семя, просо, клали в карман чеснок, луковицу, переписанный апокриф «Сон Богородицы» и т. д. Многие действия, проводившиеся перед венчанием и во время него, были направлены на достижение согласия, счастливой жизни вступающих в брак молодых людей. Так, невеста и жених, заинтересованные в добром брачном согласии, по обычаю, должны были во время венчания одновременно встать на подножник, расстеленный около аналоя, одновременно креститься, одновременно задувать венчальные свечи. Верили, что обеспечить будущую согласную жизнь новобрачных можно с помощью воска с венчальных свечей, прикрепленного к божнице, а также с помощью съеденного молодыми в брачную ночь «обвенчанного» куска хлеба, т. е. хлеба, который невеста во время венчания держала под грудью.

Некоторые обрядовые действия должны были предохранить молодых от измены. Так, запрещалось кому-либо стоять или даже проходить между женихом и невестой. Верили, что именно во время венчания можно обеспечить здоровье молодым. Для этого надо в момент, когда священник обводит брачующихся вокруг аналоя, тихонько произнести: «Хвори, боли, не привенчайтесь, а доброе здоровье привенчайся»; при словах «раба Божия венчается» надо было сказать: «А у меня болезнь кончается».


Будущее хозяйственное благополучие старались обеспечить в тот момент, когда жених и невеста подходили к церкви: расстилали перед ними белую новую ткань, бросали под ноги деньги, осыпали зерном, — а также во время венчания, когда невеста прятала за пазухой хлеб, насыпала в обувь соль, жито, «чтобы всегда их было вдоволь», прикрепляла к одежде клочок шерсти, «чтобы овцы хорошо плодились». Считалось, что предметы, находившиеся у жениха и невесты во время венчания, обладают особой магической силой.

Так, воск венчальных свечей и вода, слитая с благословенной иконы, использовались для лечения младенцев. Венчальная рубаха якобы снимала боль, помогала женщине при родах. В некоторых деревнях хозяин дома надевал на себя венчальную рубаху в первый день сева, чтобы собрать осенью хороший урожай. Обручальное кольцо использовалось при гаданиях на святках. После венчания новобрачные в северных губерниях Европейской России, а также во многих деревнях Сибири и Алтая ехали в родительский дом на свадебный пир (см. Княжий стол). Там же по окончании пира проходила и их брачная ночь. В южнорусских деревнях после венчания каждый возвращался в свой дом, но вечером жених приезжал к невесте, где и проходила их первая брачная ночь, а свадебный пир начинался после сообщения о том, что молодые стали мужем и женой. Молодые люди, жившие невенчанными, не считались мужем и женой, а их дети признавались незаконнорожденными. В то же время, по народным представлениям, самого венчания было недостаточно, чтобы признать брак состоявшимся. Настоящим он становился только в том случае, если был оформлен согласно традиции, с выполнением установленных обрядовых действий.

[Fantasy]

Княжий стол

Княжий стол (большой стол, венчальный стол, красный стол) — главный свадебный пир, проходивший после венчания в доме родителей жениха. В определенном, утвержденном традицией порядке ставились столы, рассаживались гости — приглашенные родственники, размещались зрители — «гляделыцики», подавались еда и напитки, исполнялись песни. Свадебные столы, как правило, ставились вдоль половиц и лавок «глаголем» (буквой «Г»), и лишь в некоторых местностях — поперек половиц. Жениха и невесту, именовавшихся на этом пиру «князем молодым» и «княгиней молодой», сажали на почетное место — в передний угол избы: «Как у нашего сватушки впереди сидит почетный гость — князь с княгинею». Гости рассаживались, соблюдая мужские и женские места, в строгой последовательности родства: чем ближе родственник, тем ближе он садился к жениху или невесте. Парни, девушки, соседи, обычно присутствовавшие на свадьбе, считались зрителями и не приглашались к столу. Рассаживанием гостей, а также расположением зрителей занимались дружка, главный сват или свашки. Свадебные столы обязательно накрывали белыми скатертями. По обычаю, сначала на столы раскладывали хлеб и пироги. Хлеб ставили на середину стола, одна буханка на другую, справа и слева от него находились две тарелки с пирогами, на каждой по три пирога. По краю стола напротив определенного каждому гостю места укладывали ломоть ржаного хлеба, а на него продолговатый пирог. Перед молодыми ставили два круглых хлеба, размещенных один на другом и прикрытых платком. После того как гости занимали свои места, начинали подавать напитки и еду. Блюда приносили попеременно, т. е. сначала подавали одно блюдо, потом второе, третье и т. д., чередуя с напитками. Количество блюд должно было быть четным, так как с четными числами связывались обычно представления о счастье и удаче.

Угощения различались по способу приготовления: холодные, горячие, жаркие, варева, похлебки, пирожные и т. п. Набор блюд для свадебного стола в разных местностях России был различным. Так, например, во Владимирской губернии на стол сначала приносили холодные блюда: окорок, баранью голову, студень, — потом горячие: похлебку из гусиных потрохов, жареное баранье плечо, поросенка, гуся, кашу, пшенник, сальник, — а затем сладкий пирог или пряник. В Вятской губернии сначала ставили рыбные пироги, потом щи, затем мясо, гуся, холодные блюда — телячью губу, а ближе к концу кисель и пирог. Подача очередной перемены сопровождалась разливанием пива, браги, водки, вина, кваса. Столовую утварь, еду и напитки выносили главные чины свадьбы — дружка, тысяцкий, сваха —' и некоторые из поезжан, называвшиеся хлебник, пивник, чашечник, ложечник, наливашник, стольник, погребенщица и т. п.

Последним блюдом свадебного пиршества был курник — пирог с куриным мясом — или свадебный каравай. Свадебный пир проходил обычно в два этапа, или, как говорили крестьяне, в два стола. Первый стол назывался свадебным, второй — горним. Участниками первого свадебного стола являлись жених с невестой, поезжане, родители «князя молодого», его женатая и замужняя родня. Свадебный пир начинался с так называемого открывания «молодой княгини», которая после венца входила в дом, закрыв платком лицо. Как правило, отец жениха или тысяцкий, держа в руке горбушку хлеба или пирог, поднимал ими платок невесты, затем брал его в руки и трижды обводил им вокруг голов новобрачных. Присутствовавшие родственники кричали: «Хороша молодая княгиня, хороша!» Этот обряд перекликался со смотринами просватанной девушки перед сговором и был необходим как обряд знакомства родни жениха с новым членом родственного коллектива. Жених и невеста, сидевшие за свадебным столом вместе с другими женатыми мужчинами и замужними женщинами, не имели права прикасаться к еде или питью. В знак запрета миска перед ними ставилась пустой, ложки связывались красной ленточкой или укладывались ручками к центру стола, а чарки для напитков переворачивались вверх дном. Запрет на публичную еду объяснялся древними мифологическими представлениями о том, что жених и невеста не могут принимать участие в общей трапезе с женатыми мужчинами и женщинами, так как пока еще не относятся к ним. За первым свадебным столом звучали обычно поздравления в адрес молодых, пожелания им счастья, богатства. Кроме того, девушки из деревни жениха и молодицы, находившиеся в качестве зрителей в избе, пели им величальные песни:

Молоду князю песенку
С молодой княгиней:
Молод князь Иван-сударь,
Беленький Николаевич,
Княгиня свет Марьюшка,
Белая Ивановна.
Бог их свел, Бог их свел
За единый стол,
Бог им велел, Бог им велел
Одну соль-хлеб кушать,
Бог им велел, Бог им велел
Одну речь говорить.

Русская свадьба

Свадебный стол заканчивался уходом молодых в особое помещение, где им подавали ужин. В некоторых деревнях молодую сразу же после ужина «окручивали» (см. Окручивание молодой), т. е. надевали на нее женский головной убор. Второй частью свадебного пира был горний стол. На нем присутствовали «князь молодой» и «молодая княгиня» в женском головном уборе и нарядной одежде. К этому столу приезжали родители и родственники новобрачной, которые первый раз садились за общий стол со своей новой родней. Возвращение молодых к общему столу приветствовалось радостными криками присутствующих, песнями девушек. Горний стол предполагал одаривание невестой родственников жениха: матери, отца, сестер, братьев (деверей), а также всей остальной родни, включая самую дальнюю. Дарами служили рубахи, платки, пояса, полотенца, отрезы тканей. Подарок укладывали на блюдо, молодая подходила к одариваемому родственнику и низко кланялась. Он должен был взять подарок и вернуть на блюдо отдарок: пряник, конфеты, деньги. Кроме того, во время горнего стола «княгиня молодая» должна была первый раз назвать своего свекра батюшкой, а свекровь — матушкой. На этот раз молодые получали право участвовать в трапезе. Однако их трапеза отличалась от общего угощения. Прежде всего, молодым подавали определенный набор блюд: кашу, яйца, мед, масло, хлеб, пироги, молоко. На мифологическом уровне это объяснялось тем, что пища молодых, пока еще окончательно не утвердившихся в своем новом статусе, должна отличаться от пищи остальных гостей. Кроме того, молодые должны были пить молоко из одного стакана, есть хлеб или пирог от одного куска, пользоваться одной миской и одной ложкой. Это было необходимо для того, чтобы подтвердить единство молодых, их неразрывную связь. В конце горнего стола совершался также обряд деления каравая. Свадебный пир символизировал объединение двух семейно-родовых групп. Совместное сидение за общим столом, употребление одной и той же еды утверждали родство двух семей и закрепляли их новые родственные связи. Княжий стол заканчивался торжественным уводом молодых к месту, где устраивалась брачная постель, под пение присутствовавших:

Фетисушка скажет: «Спать хочу».
Агафьюшка молвит: «И я с тобой».
Фетисушка скажет: «Кровать тесна».
Агафьюшка молвит: «Будет с нас».
Фетисушка скажет: «Одеяло холодно».
Агафьюшка молвит: «Будет тепло».
Фетисушка скажет: «Зголовья низки».
Агафьюшка молвит: «Будут высоки».

Кроме главного свадебного пира устраивались пиры на второй и третий день свадьбы. Они проходили несколько иначе, а главным моментом на них было символическое знакомство родственников мужа с новым членом семьи и раздача даров.

[Fantasy]

Брачная ночь

Брачная ночь (подклет) - один из основных свадебных обрядов, физическое и правовое скрепление брака. Брачная ночь обычно следовала за венчанием и свадебным пиром и проходила в доме родителей жениха. В южнорусских губерниях, там, где после венчания новобрачные возвращались в родительские дома, ее устраивали в доме родителей невесты до главного свадебного пира. Местом проведения брачной ночи всегда служило холодное помещение: подклет, клеть, горница, чулан, сенник, баня, амбар, иногда хлев или овчарня. При этом использовались постельные принадлежности из приданого невесты. Высокое брачное ложе сооружали на деревянном настиле. На доски укладывали мешки с мукой, ржаные снопы, несколько матрасов, набитых сеном, иногда перину, множество подушек. Все это покрывали белой простыней с вышитым подзором, спускавшимся до самого пола, красивым одеялом. Постель для новобрачных застилали постельницы — свашки со стороны жениха и невесты, а также мать или сестра жениха. После того как устройство брачного ложа было закончено, постельницы укладывали под него кочергу, сковородник, несколько поленьев и обходили постель с веткой рябины или можжевельника, которую потом втыкали в стену. Считалось, что кочерга, сковородник, можжевельник, рябина могут обеспечить новобрачным защиту от злых сил, мешки с мукой и ржаные снопы - благополучие в совместной жизни. Поленья же символизировали будущих детей: чем больше положить поленьев под ложе новобрачных, тем больше будет у них детей. На брачную постель молодых провожали дружка, свашки, иногда все свадебники, т. е. все приглашенные на свадебный пир. Проводы новобрачных сопровождались хохотом, шумом, прибаутками, эротическими наставлениями, песнями. Свадебники, провожавшие новобрачных на постель, хором пели:

Ах, на горе, горе, на высокой на горе,
Роспахана пашенка, роспахана пашенка,
Роспахана пашенка, посеяна пшеночка.
Во ту ли во пшеночку повадилась курочка,
Повадилась курочка, курка — черный хохолок.
Негде взялся петушок, серебряный гребешок,
Серебряный гребешок да золотое перышко.
Схватил курку за хохол, повел курку во терем,
Бросил курку на кровать, учал курочку топтать,
Учал курочку топтать, под ним курка хохотать:
Ха-ха, ха-ха, петушок, серебряной гребешок,
Серебряной гребешок, золотое перышко.
Кроме того, вслед новобрачным раздавались срамные частушки:
Молодые спать пошли,
Богу помолилися,
Чтобы пуще в одеяле
Ноги шевелилися.

Первым в брачную комнату обычно входил дружка и несколько раз ударял по постели кнутом, отпугивая нечистую силу. В ряде мест России существовал обычай, по которому дружка должен был заплатить постельницам выкуп. Дверь спальной комнаты закрывали на замок и ставили снаружи клетника — охранника, в его задачу входило охранять новобрачных от нечистой силы, которая могла их испортить, и отгонять подзагулявших свадебников. Оставшись одни, новобрачные должны были выполнить ряд утвержденных традицией обрядовых действий, обеспечивавших, по поверью, согласную супружескую жизнь, богатство, здоровое потомство. Так, например, перед тем как лечь в постель, новобрачным полагалось съесть курицу и хлеб. Причем хлеб рассматривался как символ будущего богатства молодых, а курица — как знак их будущей плодовитости. Согласная супружеская жизнь, с точки зрения крестьян, достигалась покорностью жены мужу. Новобрачной приходилось продемонстрировать смирение, сняв сапоги с мужа. Этот старинный обычай упоминался еще в первой русской летописи — в «Повести временных лет». Желание быть хозяином в семье новобрачный демонстрировал, заставляя невесту просить у него разрешения лечь с ним в постель. Во время брачной ночи к молодым несколько раз заходил дружка, справляясь о том, состоялся ли половой акт. По обычаю, распространенному почти во всех местностях России, дефлорация девушки в первую брачную ночь была обязательной. Если все заканчивалось благополучно, дружка оповещал об этом пирующих гостей, а молодых или выводил к гостям, или же оставлял в спальной комнате до утра. Обрадованные гости запевали частушки эротического содержания, в которых рассказывалось о событии, происшедшем между женихом и невестой:

Как на горке, на притычке
Зайчик просит у лисички.
А лисичка не дает,
Зайчик лапкой достает.

Утром новобрачных будили и проверяли добрачное целомудрие девушки. Будили обычно те, кто отводил молодых в спальню (дружка, свашки, иногда родители, свадебники), стуком в дверь, криками, звоном колокольчиков, битьем горшков о дверь или порог комнаты, одергиванием одеяла, обливанием водой. Оповещение родни, гостей и всей деревни о том, что невеста до свадьбы. сохранила или, наоборот, утратила «честно-похвально девичество», происходило через обрядово-игровые действия. Так, например, в селах Пермской губернии, в случае если новобрачная оказалась «честной», дом молодоженов украшали полотенцами и скатертями с красными вышивками. Такие же полотенца дружка привязывал к дугам лошадей, отправляясь к родителям новобрачной.

Во Владимирской губернии о целомудренном поведении девушки до свадьбы свидетельствовала брачная простыня, вывешенная в переднем углу избы. В некоторых деревнях свадебники во главе со свашкой и дружкой с гиканьем, криками, звоном и шумом ездили по деревне, размахивая, как флагом, рубашкой новобрачной.

В станицах донских казаков всем гостям второго дня свадьбы прикалывалась гроздь калины. Нередко при благополучном исходе брачной ночи начинали бить горшки, приговаривая: «Сколько кусочков, столько сыночков, сколько в лесу кочек, столько дочек». В случае «нечестности» молодой женщины, утратившей девственность до брака, ее родителям надевали на шею хомут, отцу новобрачной подавали пиво в дырявом стакане. Такому же унижению подвергалась и сваха: «Свахе первая чарка и первая палка». Требование целомудрия от невесты, а в некоторых деревнях и от жениха, диктовалось представлениями крестьян о том, что превращение девушки в женщину, а юноши в мужчину могло произойти только в ходе выполнения обрядов, соблюдаемых в определенном порядке. Нарушение их последовательности рассматривалось как нарушение хода жизни, посягательство на ее основы. Существовало представление, что девушка, потерявшая девственность до брака, будет бесплодной, рано останется вдовой или оставит вдовцом мужа, что семье грозят голод и нищета. Брачная ночь считалась очень важным обрядом свадебного ритуала. Она заканчивала серию обрядовых действий, связанных с переходом девушки и парня из одной половозрастной категории в другую. Этот переход на символическом уровне осмыслялся как смерть и воскресение. Девушка и парень после брачной ночи, по древним представлениям, возрождались в новом качестве, что выражалось в перемене прически, головного убора, одежды, поведения. Брачная ночь превращала парня, вьюношу, молодца в молодого, а девушку, девку, девицу, деву в молодицу, молодушку, молодку.

[Fantasy]

Окручивание молодой

Окручивание молодой (повивание молодой) - свадебный обряд, во время которого невеста меняла прическу и головной убор с девичьих на женские. Обряд проводился в один из кульминационных моментов свадебного ритуала: сразу же после венчания на церковной паперти или в сторожке церкви, в доме жениха перед княжьим столом, в середине свадебного пира, после брачной ночи. Окручивание молодой проходило обычно в присутствии жениха, родителей жениха, дружки и свашек, носило обрядово-игровой характер и сопровождалось приговорами, пением приуроченных к этому случаю песен. Выполнение обряда отличалось местным своеобразием. Так, в некоторых деревнях Русского Севера женскую прическу - две косы вместо одной девичьей — заплетали свашки; одну косу плела невестина свашка, приговаривая: «Носи девиц», другую — свашка жениха со словами: «Носи молодцов». Каждая свашка старалась первой заплести косу, чтобы молодуха родила первенца того пола, который она заклинала. Заплетенные косы укладывали вокруг головы и покрывали кокошником, сборником или повойником со словами: «Стала коса двухвосткой, под повойник ушла, запряталась».

В русских селах Алтая молодую окручивали после приезда от венца. Свахи сажали невесту в угол, завешивали ее со всех сторон платками, заплетали две косы, укладывали их вокруг головы, надевали самшуру и платок. Затем молодую показывали жениху и заставляли молодых посмотреться вместе в одно зеркало, чтобы «жить дружно». У русского населения Латвии плетение двух кос и надевание повойника проходило в присутствии подружек. Мать новобрачного приносила квашню, покрывала ее подушкой и просила сесть на нее новобрачную, «чтобы молодуха пышной была». После того как косы были заплетены, а повойник одет, девушки старались вытащить из-под молодухи квашню и вынести ее из избы. Жених же должен был постараться затащить квашню на печку. Если девушкам удавалось вынести квашню из избы, то, по поверью, они должны были в этом году выйти замуж. Песни, исполнявшиеся свашками при перемене прически и головного убора, в разных местностях были разными. Однако в них звучала одна и та же тема: утверждение девушки в новом статусе. Так, в Орловской губернии пели:

Чего мы хотели,
То мы и сделали:
Из дежки — лепешки,
Из муки — пеленешки,
Из девки — молодицу.


Переход к женской прическе, надевание головного убора считались очень важным обрядовым моментом русской свадьбы. Русские крестьяне говорили: «Подруги косу плетут на часок, а свахи на век».

Хлебины

Хлебины (отводины, отгостки) — последний обряд свадьбы, застолье для новобрачных в доме родителей молодухи. Родители новобрачной готовили для приехавших к ним дочери и зятя хорошее угощение. Теща перед застольем потчевала зятя блинами или яичницей, а он при этом демонстрировал свое отношение к ней. Это происходило в форме своеобразной обрядовой игры. Теща ставила перед зятем блины или яичницу; зять откусывал блин или брал ложкой яичницу с края в том случае, если его жена сохранила девственность до брака, и благодарил тещу за хорошую, честную дочку. Та в ответ причесывала зятя, слегка смазывала ему голову маслом и приговаривала: «Баран, баран, не ходи по чужим дворам, люби свою ярочку!» Если же молодая оказалась «нечестной», т. е. не сохранила целомудрия до свадьбы, зять проедал блин в середине, переворачивал яичницу и высказывал претензии за плохое воспитание дочери. После этого молодые сразу же уезжали домой. Если все было благополучно, то пир в доме родителей молодухи продолжался.

Русский свадебный костюм

Свадебный наряд невесты на Руси имел множество вариаций, но можно выделить две основных традиции: северную и южную. Основным свадебным костюмом XIX — начала XX в. для всего Севера, Приуралья и Поволжья был комплекс одежды с сарафаном. Девушек брачного возраста особенно наряжали не только в праздники, но и в будни. Крестьянская молодежь знакомилась и встречалась на посиделках, «игрищах», поэтому будущие невесты должны были выглядеть привлекательно, показывать свое мастерство в рукоделии и благосостояние своей семьи.

Русский Север. Приуралье. Среднее Поволжье

Венчальная рубаха-«целошница»

1890-е гг. Вятская губерния, Яранский уезд, дер. Васькино

Венчальная рубаха («калинка», «долгостанец», «исцеленница») как часть свадебного наряда являлась символом невинности невесты. На Русском Севере был известен «венчальный вороток» — верхняя часть рубахи с пышными, до локтя рукавами или с длинными, суживающимися книзу так называемыми «плакальными» рукавами, достигавшими в длину до 130 см. Широко бытовали также венчальные рубахи с рукавами не длиннее руки. Они могли суживаться к кисти, иметь клинья или быть собранными в сборки под манжеты или обшивки с оборочками по краям.

Венчальная рубаха-«целошница», происходящая из деревни Васькино Яранского уезда, цельнокройная, длиной почти до ступней. Процесс изготовления ткани для свадебной рубахи был более трудоемким, чем тканье обычного холста. Полотнища выполнялись заготовками в размер длины будущей рубахи. Заготовка этой рубахи состояла из узорной каймы в виде полосы орнамента розового цвета из крупной зигзагообразной линии, выполненной в технике закладного ткачества, и окаймляющих ее сдвоенных полосок и белого холста полотняного переплетения9. Для шитья рубахи-«целошницы» понадобилось три с половиной заготовки тонкого домотканого льна. Глубокий овальный вырез горловины создается за счет сильно присобранных под узкую льняную обшивку передних и задних полотнищ и средней части верха рукавов. На середине груди имеется разрез, завязывающийся на шнурок. Рукава, немного суживающиеся книзу, выполнены из одного полотнища ткани и двух клиньев, присобраны у запястьев. Под рукавами вшиты ромбовидные ластовицы.
Законченность рубахе придают легкие оборки из льняной и батистовой ткани, нашитые по краям подола и рукавов.

Девичий венчальный костюм

Начало XX в. Новгородская губерния, Устюжский уезд

Венчальный костюм включает в себя белую составную рубаху, темно-синий домотканый льняной сарафан прямого покроя, плетеный пояс. Невеста дополняла наряд бусами.

Верхняя часть рубахи сшита из трех прямых полотнищ фабричной ткани с разрезом посередине груди. Прямые рукава из цельных полотнищ доходят до локтей, где собираются в частые сборки под обшивки. К ним пришиты широкие пышные оборки. Верхние края полотнищ и средней части рукавов, собранные в частые сборки, образуют округлый вырез горловины. К нему крепится густая оборка, пришитая по верху бейкой. Под рукавами вшиты ромбовидные ластовицы. Нижняя часть рубахи — «станина» сшита из трех прямых полотнищ и одного клина грубого домотканого льна.
Обрядовое назначение подчеркивает вышитая белыми нитями в верхней части станины с правого бока фаллическая фигура, наделенная, очевидно, продуцирующим значением. Оборки рукавов, обшивки украшены вышитыми крестом узорами, выполненными нитями красного и черного цветов. Мотивы орнамента из многолепестковых цветков, плодов и листьев заимствовались крестьянками из узорников фирмы «Брокар» или приложений к журналу «Нива». По краям горловины и оборок пришиты полосы белого фабричного кружева, придающие белоснежной рубахе легкость и воздушность.
Сарафан сшит в виде высокой юбки из семи прямых полотнищ темно-синей ткани. Два передних полотнища на 10 см длиннее задних, с которыми они соединяются треугольными боковыми вставками. В верхней части, на спине и груди, полотнища собраны под узкую обшивку и мелкие защипы (на спине — встречные), зафиксированные по лицевой стороне красной шерстяной нитью. Посередине груди имеется небольшой разрез, застегивающийся на крючок. Длинные узкие лямки крепятся на груди и середине спины.
По низу сарафан украшен крупным орнаментом, выполненным в технике аппликации из красного узорного ситца: цепочку ромбов с обеих сторон обрамляют неширокие горизонтальные полосы. В верхней части сарафана края обшивки отмечены красной ситцевой бейкой.

Добавлено через 8 минут

Костюм новобрачной

1870-е гг. Вологодская губерния, Сольвычегодский уезд (район Великого Устюга)

К костюму полагалась косынка, которую носили на плечах, заправляя два конца за лямки сарафана. Она сшита из оранжевой хлопчатобумажной ткани. Нижний угол косынки оформлен двумя ткаными полосами с изображением на оранжевом фоне аналогичных декору рубахи разноцветных антропоморфных фигур. К краям полос привязана пышная бахрома.

Добавлено через 2 минуты

Костюм новобрачной

1870-1880-е гг. Вологодская губерния, Сольвычегодский уезд

Второй костюм новобрачной из Сольвычегодского уезда аналогичен по набору деталей описанному выше, близок ему по покрою, незначительно отличаясь лишь в деталях. Однако в его цветовом решении преобладают уже традиционные для крестьянской одежды контрастирующие красные и белые цвета.

Наплечным украшением костюма служит белая косынка. Ее нижний угол отмечен широкими пришивными полосами браного орнамента красного цвета. В узоре — изображения женских фигур, имеющие детородную символику и отражающие представления древних славян о языческом божестве — Мокоши. Оторочка краев передника, рукавов, косынки узкими оборками насыщенного красного цвета ситца придают костюму необходимое завершение.

Добавлено через 2 минуты

Женский свадебный костюм

Конец XIX — начало XX в. Вятская губерния, Малмыжский уезд

Достаточно большую часть русского населения, не принявшую церковную реформу патриарха Никона (середина XVII в.), называли старообрядцами или староверами. В старообрядчестве известно несколько течений, в рамках которых существовали и существуют поныне различные объединения — «согласия». У староверов так называемого федосеевского согласия Вятской губернии, не признающих священства, а следовательно, и церковного брака, вместо венчания существовал обряд обручения. После чтения молитвы при зажженных свечах, как правило, мать жениха, взяв молодых за руки, обводила их вокруг стола, стоявшего в «красном углу», и благословляла иконой. Затем новобрачные катались по деревне на повозке, убранной ковром, колокольчиками, поясами, полотенцами, всенародно оглашая тем самым свое желание жить одной семьей.

[Fantasy]

Южные губернии России

Девичьи венчальные костюмы

Начало XX в. Воронежская губерния, Бирюченский уезд

Отправляясь к венцу, оплакивая свою беззаботную, вольную жизнь, невеста из Бирюченского уезда надевала «печальную» одежду, состоящую из белой рубахи, черного сарафана, передника, пояса и головного платка. Белая венчальная рубаха называлась «старушечьей». Название рубахи связано с тем, что ее могла носить не только невеста, но и старуха.

На смену сарафану-«широколямошнику» пришел сарафан на узких лямках. Его шили из двух цельных полотнищ (одного спереди и одного на спинке) и четырех скошенных боковых; в верхней части полотнища спереди и сзади обшивались полосками синего сатина. Неширокие сатиновые лямки соединялись на середине спины. Нагрудная часть сарафана оформлялась полоской вышивки, выполненной цветными шерстяными нитями.

Белый платок, который покрывал длинные распущенные волосы, завершал «горевои» наряд воронежской девушки-невесты. Она прощалась с девичеством и «вольной волей», «умирала» в своей прошлой беззаботной жизни для того, чтобы после венчания «возродиться» уже в совершенно новом для нее качестве — женщины-жены.

Костюм новобрачной

Начало XX в. Воронежская губерния, Бирюченскии уезд, с. Афанасьевка

По возвращении из церкви перед брачным пиром девушку переодевали, и она представала перед молодым мужем, родственниками и гостями в преображенном виде. Ее голову венчал закрытый головной убор — «сорока», украшенный золотным шитьем. Девичья одежда — сарафан — менялась на «бабью» — поневу.



Наряд, в который молодую обряжали после венчания в селе Афанасьевка, включал в себя рубаху с «золотыми ремнями», «наборную» поневу, передник-«завеску», пояс, пояс-«подпояску» и головной убор — «сороку». Выполнялся он из материалов домашнего приготовления: шерсти, конопли, иногда использовали покупные хлопчатобумажные нити. Если невеста была из богатой семьи, в ее наряде присутствовали дорогие материалы: бархат, бисер, блестки, цветные шелковые ленты.
В разных губерниях России существовало множество вариантов декоративного убранства понев. Даже в соседних селах Бирюченского уезда свадебные поневы различались по цвету, характеру узора, носили разные названия: «потринитка», «на шленке», «наборная». Самой многодельной была понева «потринитка»; клетки ее полотна вышивались петельчатым швом темно-красными нитями, в результате чего ткань напоминала густой, толстый мех. Чтобы получить петельчатый шов, под нитки подкладывали деревянные прутики, поэтому такой прием назывался «вышивкой на прутках».

Наборная» понева, вид сзади

Добавлено через 1 минуту

Костюм новобрачной

1920-е гг. Пензенская губерния, Керенский уезд, с. Вяземка

Этот наряд являлся одновременно и свадебной одеждой и костюмом, который женщина надевала по самым большим праздникам до рождения первого ребенка. Он состоит из рубахи, поневы распашного кроя, пояса, нагрудного украшения гайтана. Такой наряд носили с двурогой сорокой, украшенной золотной вышивкой.

Добавлено через 2 минуты

Женский свадебный костюм

Начало XX в. Курская губерния, Суджанский уезд

В некоторых местностях Юга России сарафан являлся не только девичьей, но и женской одеждой. Состоятельные невесты из Суджанского уезда Курской губернии шили к свадьбе костюм, состоящий из рубахи, сарафана-шубки из алого штофа, передника, одного или нескольких поясов, головного убора, нагрудных украшений, серег.

С сарафаном-шубкой молодая надевала кокошник, расшитый золотными нитями, состоящий из кички-волосника, собственно кокошника, позатыльня и шелкового платка. Состоятельные невесты к свадебному костюму приобретали ожерелья, низанные из круглых перламутровых зерен, часто дополненные серебряными монетами, и серебряные серьги. Для свадебной одежды этого региона характерны декоративность, контрастные, часто неожиданные сочетания цветов. Иногда к наряду готовился не один, а несколько поясов, из них — два шелковых, покупных, как правило, разных цветов и оттенков, и несколько широких и узких домашнего изготовления в разноцветные полоски. Головной убор дополнялся букетами бумажных цветов, лентами.